Ремёсла и занятия сибирского крестьянства и рабочих.Охота и рыболовство.

Редактор: cepbiu
Опубликовано: 16.03.2011

ОХОТА.

Как и по всей Сибири, на территории Приобья большое значение первоначально играла охота. Характеризуя занятия русского населения Томского уезда в XVII в., З.Я. Бояршинова отмечает видное место промысловой охоты, которой занимались служилые и промышленные люди, посадские, оброчные люди, для которых промысловая охота составляла одно из главных занятий. По мере оскудения запасов пушного зверя и развития хлебопашества и скотоводства значение охоты сокращалось, но как подсобное занятие русского земледельческого населения она сохранялась в Томском и Кузнецком уездах и в следующем XVIII столетии.

Охота на дикого зверя, несмотря на абсолютное главенство земледелия и скотоводства, долго сохраняла свое значение в хозяйстве многих крестьян горного округа. В тех же списках 1721 г. среди прописных (т.е. пропущенных в перепись 1719 г.) названо немало ходивших на зверовой промысел . Многие первопоселенцы начинали жизнь на территории Верхнего Приобья с промыслов. Жили в так называемых промышленных избушках, занимались охотой на зверя, рыболовством. Да и позднее прочно осевшие в деревнях крестьяне с разрешения властей или самовольно уходили на охотничий промысел. Канцелярия горного начальства неоднократно обвиняла приписных крестьян за этот отход, видя в нем проявление нерадения к земледелию и домоводству.

Увеличить, кликни на фото

Основные угодья для добычи пушного зверя находились в предгорьях и горах Алтая, куда за военную линию приписным крестьянам ходить запрещалось. Но пушной зверь водился, хотя и в меньшем количестве, в равнинной части Верхнего Приобья. В изобилии были белки, лисицы, волки, зайцы и некоторые другие звери. Свидетельства о занятии приписных крестьян охотой встречаются в документах XVIII в. часто.

Увеличить, кликни на фото

Охотничий промысел нередко был связан с необходимостью временного ухода из деревни в более благоприятные угодья. В этих случаях крестьянам полагалось испрашивать разрешение у властей. Так, в 1757 г. крестьяне Белоярской слободы Григорий и Никита Лапины получили в судной избе билет для отхода с сентября до начала декабря к Петровскому озеру для рыбного и звериного промыслов . Канцелярия Колывано-Воскресенского горного начальства разрешала судным избам выдавать отпускные билеты на непродолжительное время, причем, как правило, не одиночкам, а группам крестьян. Например, 21 мая 1761 г. Канцелярия указала Чаусской судной конторе: «приписных к заводам... крестьян и разночинцев по желаниям и просьбам их во внутренние степные места для рыбного, хмелевого и звериного промыслов по билетам на короткое время отпускать артелями» . Иногда заводское начальство снабжало крестьян за плату порохом и свинцом. Сохранился билет, выданный Белоярской земской избой крестьянам Я. Красилову, И. Бажову и шестерым их товарищам на право получения для промысловых целей «для своей надобности, то есть стреляния птиц и зверей пороху по полфунту, свинца по фунту». К билету приложена роспись крестьян и сделана 28 сентября 1778 г. запись о выдаче требуемых припасов.

Увеличить, кликни на фото

За военную линию ездили также охотиться на лосей, маралов. Так, в 1772 г. крестьянин д. Нижне-Соколовой Е. Соколов с зятем своим М. Фоминским «ездили за Антоньевскую крепость верст с 30 за промыслом зверей: сохатых и маралов, промышляя кожи, разделив, увезли в домы, а мясо оставлено на промышленном месте, потому что были верхом» . За военную линию власти билетов для промысла не давали. Крестьяне ходили туда тайком. Так, в 1776 г. Бийская земская изба докладывала в Барнаул о том, что крестьяне д. Большой Угреневой С. Пономарев, А. Фроянов, А. Фликов и беглый дворовый С. Скороходов «сами собой тайным образом ушли за промыслом звериным и рыбным в заграничную сторону», переправились через Бию, поднялись вверх по Катуни до речки Куруты и с неделю промышляли рыбу и зверей, а также начинали копать «Чуцкие бугры и раскопав один ничего не нашли» . Одним из постоянных районов промысла, как охотничьего, так и рыбного, была Кулундинская степь, где деревни располагались в XVIII в. крайне редко, а западная часть степи до конца столетия была почти безлюдной. В случаях самовольного ухода на промысел на длительное время, отрыва от хозяйства, невыполнения из-за этого заводских работ, ухода за военную линию крестьян заводская администрация принимала крутые меры. Однако вообще уход на промысел на длительное время не был распространенным явлением. Большинство приписных крестьян не могло позволить себе этого из-за занятости своим хозяйством и обремененности заводскими отработками. Охота вблизи деревень, уход на промысел на непродолжительное время были постоянно. Занимались охотой обычно в свободное от полевых и заводских работ время — зимой. В записке управителей Белоярской, Тальменской,Нижне-Сузунской, Боровлянской и Чумышской волостей, направленной в Барнаул в 1799 г., при перечне занятий крестьян отмечалось: «В зимнее время промыслом зверей в небольшом количестве: волков, лисиц, зайцев, белок и шатрами тетерь» . Шкуры зверей шли на изготовление зимней одежды и на продажу. Приемы и методы охоты у приписных крестьян Колывано-Воскресенского горного округа были те же, что и у крестьян в других районах Сибири. Они хорошо проанализированы М.М. Громыко в книге «Трудовые традиции русских крестьян Сибири» на обширном материале, в том числе и верхнеобском. В книге приведено интересное наблюдение П.С. Палласа об охоте на лосей при помощи замаскированных ям, выкопанных перед единственным выходом в изгороди загона. Из ответов сибирских воевод на анкету В.Н. Татищева приведены сведения о способах охоты в Томском уезде в 30-х гг. XVIII в.: «лося, медведя, волка промышляли при помощи «поставных луков» (самострелов), ям, ружей и лука, лисиц — отравой, собаками и «запиранием норы», горностаев, колонка, хорька и ластиц — плашками и чеканами, белку — ружьем и кулемами, оленя и коз — ружьем и луком, зайцев — петлями и кулемами, бобров — капканами и силками, выдр — сетью «рукавом», ружьем, собаками». В Верхнем Приобье на коз охотились также при помощи специальных загонов. Например, в рапорте Малышевской земской избы в 1775 г. сообщалось, что крестьянин П. Кузнецов из д. Киприной, отпущенный на промысел, ездил к устью речки Кормихи «к загороженному на степных козлов огороду»

Увеличить, кликни на фото

Увеличить, кликни на фото

РЫБОЛОВСТВО.

Самым массовым из крестьянских добывающих промыслов в Сибири было рыболовство. П.А. Голубев при характеристике хозяйства деревни отмечал, что рыболовство играло главную роль после земледелия и скотоводства . Многие первопоселенцы Верхнего Приобья начинали с промыслов, в том числе рыбного. Богатые рыбой реки и озера Алтая и Сибири давали возможность пришлому, гулящему человеку жить и питаться на почти безлюдной территории. Хозяевами старых «промышленных» избушек были в первую очередь рыболовы. Спасавшиеся позднее от заводской эксплуатации беглые мастеровые и крестьяне также старались держаться мест, богатых рыбой, что спасало их от голода. К тому же в случае поимки беглого, занятого рыболовством, можно было заявлять, что он и не бежал вовсе, а ушел на рыбный промысел. Так, в 1748 г. в Кулундинской степи было поймано несколько беглых рекрутов и крестьян, и все они утверждали, что выехали из своих мест на рыбный промысел . Беглецы часто старались прибиться к рыболовам-промысловикам, чтобы затеряться среди них, прокормиться. Учитывая такую возможность, власти время от времени проверяли рыболовецкие артели. Так, в 1760 г. канцелярист Ф.Бугрышев был специально направлен вверх по рекам Барнаулке и Касмале, где стояли крестьянские рыболовецкие избушки, для проверки: нет ли в них беглых .

Рыболовство оставалось важным занятием крестьян и после освоения Верхнего Приобья, развития хлебопашества и скотоводства. Подавляющее большинство крестьян ловило рыбу для собственных нужд, для питания. В документах о рыбной ловле сообщалось, что крестьяне «рыбу ловят на свое домовое продовольствие, а не на продажу».

На Алтае, как и по всей Сибири, крестьянские деревни располагались почти всегда около рек или озер. В условиях сибирского бездорожья реки были важнейшим средством коммуникации. Водная преграда защищала от кочевников. Реки и озера обеспечивали водой. Но, кроме всего этого, учитывалась и возможность ловли рыбы, причем не только крестьянами, но и властями, особенно при разрешении переселения.

Увеличить, кликни на фото

В 1765 г. Канцелярия Колывано-Воскресенского горного начальства направила на Барабинскую степь подпоручика Пимена Попова для выбора мест к поселению крестьян по новой дороге от Барнаульского завода к Каннскому форпосту. При определении месторасположения будущих деревень-станцов П.Попов учитывал наличие пахотных земель, сенных покосов, лесов, а также возможности рыболовства как важного подсобного промысла поселенцев. После того как сибирский губернатор Чичерин в ответ на запрос алтайских властей разрешил селить поселенцев по Каинской дороге только с предоставлением земли «для хлебопашества, покосов и других нужных хлебопашцу угодий», но без » звериных промыслов и рыбных ловель, ибо оные принадлежат ясашным», а «русские хлебопашцы должны пропитание иметь единственно от хлебопашества», Канцелярия Колывано-Воскресенского горного начальства обратилась в Кабинет и просила добиться разрешения в Сенате на поселение крестьян по Каинской дороге с обязательным предоставлением рыбных ловель. «Оным поселянам, — писали из Барнаула, — без рыбных ловель обойтиться невозможно».

Почти с самого начала освоения Сибири русскими устанавливалась практика закрепления рыбных ловель за отдельными пользователями. Уже в первой половине XVII в. многие томские служилые люди закрепляли рыболовные участки в собственность и платили с рыбных ловель в государеву казну пошлины . В 1774 г. Томская воеводская канцелярия направила в Барнаул обширную ведомость о числившихся за приписными крестьянами оброчных статьях и недоимках по ним. В ведомости названо 27 крестьян, пользовавшихся за оброк рыбными ловлями . Существовала также практика передачи рыбных ловель на откуп с торгов. Так, в 1748 г. бийский крестьянин И. Казанцев получил от Кузнецкой воеводской канцелярии «с публичного торгу» на откуп рыболовные угодья по реке Катуни до Шульгиной протоки сроком с 1749 г. по 1753 г. с условием выплаты ежегодной пошлины 1 руб. 70 коп. . В 1763 г. приписной к алтайским заводам разночинец Дмитрий Гилев обратился в воеводскую канцелярию с просьбой дать ему на откуп промыслы по реке Оби от устья Бии вниз до устья Чарыша и по Чарышу вверх до Кабановой защиты. Канцелярия Колывано-Воскресенского горного начальства объявила по округу призыв желающих взять эти ловли на откуп на 4 года с наддачей сверх предложенного Д. Гилевым. На призыв откликнулся бийский приписной крестьянин А. Шебалин. Он вышел на торг с Д. Гилевым не в одиночку, а как представитель крестьян Бийского ведомства, имея при себе коллективное прошение крестьян, которые писали, что пользоваться будут рыбными ловлями сообща вместе с А. Шебалиным и вместе платить за откуп. А. Шебалину они поручили торговаться с Д. Гилевым до победы, доведя стоимость откупа до 10, а если придется, и до 15 руб. за год. По настоянию Канцелярии Колывано-Воскресенского горного начальства при торге в Кузнецке было решено отказать и Д. Гилеву, и А. Шебалину, а «отдать рыбные ловли живущим при тех угодьях бийским крестьянам всем впредь без переторжки, как то происходит во всех прочих губерниях в дворцовых и помещичьих дачах, чтоб оные могли пользоваться без обиды от откупщиков, а казенному доходу от того избытку не будет» . В последующем Канцелярия горного начальства постепенно ликвидировала систему откупов и установила порядок пользования рыбными ловлями всеми приписными крестьянами той или иной общины.

Наряду с ближними ловлями во второй половине XVIII столетия, как и в ранний период освоения края, практиковался отход на рыбный промысел в наиболее богатые рыбой места. Одним из таких районов была Кулундинская степь с ее обильными рыбой озерами. Так, в 1761 г. из разных деревень Чаусского ведомства были отпущены в степь на рыбный промысел 59 приписных крестьян и разночинцев. Активно использовались для рыбных промыслов реки Бурла, Карасук, озера Южной Барабы. Немало рыбы ловили крестьяне в Оби и ее притоках: Ануе, Чарыше, Алее, Чумыше и других. Некоторые крестьяне Бийского ведомства с разрешения командования линией вели лов в Бии и ее притоках, использовали рыбные запасы Катуни. Так, в 1777 г. генерал-майор Сколон уведомил Канцелярию горного начальства о разрешении бийским обывателям и окрестным крестьянам пользоваться рыбным промыслом на реке Бии .

Увеличить, кликни на фото

Рыбу крестьяне ловили в основном для собственных потребностей, но со временем все чаще стали выходить на рынок, прежде всего в заводские поселки. Колыванская заводская контора докладывала в Барнаул о прошении новопоселенных крестьян, просивших запретить ловлю рыбы старожилам из других деревень, доказывала нецелесообразность такого запрета тем, что крестьяне-старожилы привозят рыбу для продажи на завод «на пропитание мастеровым и работным людям и протчим горным и заводским, также и военным служителям продают и тем довольствуются». Новопоселенцы же из-за неустроенности и бедности делать этого не могут.

Для подготовки материала использована книга «Приписная деревня Алтая»